Мой дед – Кравцов Сергей Ефимович. Во время ВОВ был летчиком.

МУЖЕСТВО

Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет
Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки!
(А.Ахматова, 1943г.)

Есть страницы в истории, которые мы уныло листаем и лишь беглым взглядом заглядываем за их завесу. Есть знаменитые люди, о которых мы не знаем, и знать не хотим, есть вереница лет, незаметно и монотонно вьющаяся мимо нас. А есть четыре года…
Четыре года, которые перевернули нашу жизнь, жизнь наших предков и наших потомков. Это годы Великой Отечественной Войны. Почти пятилетка самоотверженной борьбы за право жить, за возможность просто быть: дышать, растить детей. Война разбила семьи, разрушила мечты, надежды, поставив простых людей - всех до одного - на грань выживания. А сколько изломанных судеб и несправедливо забытых имен…


Родился 5 октября 1913г. в городе Ейске. В 1927 году закончил школу (7-летку). В 1931 г. поступил в речной техникум в Ростове на Дону. В 1933 в рамках государственной программы СССР о «Массовой подготовке пилотов», по комсомольской путевке был направлен в Ворошиловоградскую (Луганскую) военную школу пилотов. Окончив ее в декабре 1934 г., как один из лучших курсантов был оставлен инструктором. С 1939 по 1941г.г. проходил службу в должности командира звена в Кировобатской авиационной школе пилотов.
И вот настал тот страшный день, перевернувший жизни и судьбы миллионов – 22 июня 1941 года. Мирная жизнь советских людей была нарушена. Война страшным комом катилась по стране, неся с собой разруху, голод, смерть и боль. Весь народ, от мала до велика, поднялся на защиту своей Отчизны. Мой дед написал девять рапортов с просьбой направить его на фронт. И только в декабре 1941 года его просьбу удовлетворили, и он был направлен командиром звена в 50-ый краснознаменный ближнебомбардировочный авиаполк, впоследствии ставший дальнерезведовательным.


За короткое время совершил множество боевых вылетов в составе звена, уничтожив большое количество немецкой техники. За что осенью 1942 г. был награжден орденом Красного знамени.

В это же время, в одном из воздушных боев был первый раз сбит вражескими истребителями.
Кравцов из последних сил отбивал яростные атаки немецких летчиков, стараясь сохранить машину, когда на помощь ему пришел экипаж Юрия Бодни.
Метким выстрелом он обезвредил вражеский «мессершмидт», атаковавший экипаж Кравцова, но и, к несчастью, сам был сбит немецким истребителем. Все члены экипажа Юрия Бодни погибли.
(Ю.Бодня)

Мой дед, Сергей Ефимович был умелым летчиком, грамотным командиром, пользовался большим уважением и доверием своих сослуживцев, многие из которых погибли, исполняя свой воинский долг, так и не дожив до светлого и долгожданного дня Победы.



Кравцов С.Е.- справа, Златоверховников С.И. – слева, погиб при исполнении боевого задания в августе 1942г.)







В июне 1944 года деда перевели в 18-й бомбардировочный авиаполк. Кравцов сражался в составе воронежского, в последствии 1-го украинского фронта.

Освобождая украинский город Прилуки, он познакомился со своей будущей женой Овдиенко Евдокией Григорьевной. Летом 1944 они поженились.



(Евдокия Овдиенко (Кравцова) – слева)





Вот как мой дед описывает дальнейшие события, произошедшие с ним, в послевоенном письме своему сослуживцу - радисту Николаю Николаенко:
«…когда меня перевели в новый полк, я сделал несколько вылетов на разведку и бомбометание, после чего приехал полковник из Москвы, собрал лучших летчиков из корпуса. Создали девятку самолетов для пикирования строем по мостам, штабам, ж/д станциям. В начале львовского направления использовали нашу девятку. Первый вылет меня подбила зенитка, но я дотянул до аэродрома, и спас машину и экипаж. На второй день 15 июля 44г. били по станции Золочев, и как ударили и все девять самолетов остались над полем боя. Мой экипаж погиб в самолете. Я раненый, выпрыгнул из горящего самолета, уверен, что на своей территории. Но, а попал черту в зубы – прямо на батарейный расчет фашистов, вот здесь и начались мои мучения…»

На позиции вражеских зенитчиков Кравцов приземлился уже, будучи почти без сознания. Парашют был объят пламенем, который дед из последних сил пытался потушить. Потом он потерял сознание. Придя в себя, увидел вокруг немецких солдат. Попросил воды. Немцы дали ему напиться, а потом, забрав оружие и кожаный реглан, закинули в грузовик и отправили в штаб. В сарае, где содержали пленных, он познакомился со своими товарищами по несчастью, среди которых были Михаил Девятаев (Герой Советского Союза), а также Сергей Вандышев, Павлуша и другие.





(М.Девятаев – Герой Советского Союза)








Далее группу пленных советских летчиков отправили в шталаг Люфтваффе II. Там им были сохранены военная форма, награды, личные письма и фотографии, созданы приличные бытовые условия и хорошее питание. Отношение немцев к пленным было подчеркнуто вежливым. Пленные советские пилоты пребывали в недоумении. Однако эта загадка разрешилась быстро. Как оказалось, у немцев к этому времени не
хватало подготовленных пилотов, поэтому они планировали вербовать их для войны против западных союзников из числа пленных советских летчиков. Но предателей среди них не оказалось. После того, как ночью Вандышев и Кравцов с группой пленных совершили попытку побега, отношение фашистов к пленным советским летчикам сразу же изменилось. Последовали круглосуточные допросы. Морили голодом и жаждой. План фашистов потерпел фиаско и поэтому шталаг был расформирован, а всех пленных отправили по этапу в Польшу.

Товарищи по несчастью попали в Лодзинский концлагерь. Там они познакомились с такими же советскими летчиками, попавшими в беду - Китаевым, Часныком, Куванышевым,. Эта группа советских патриотов решила, во что бы то ни стало, организовать побег.


(Лодзинское гетто)

Однажды Кравцов и Девятаев, притворившись больными, остались в бараке. Превозмогая боль, Девятаев сдвинул коленную чашечку на больной ноге, а мой дед растравил заживающую рану. После придирчивого осмотра гитлеровскими эскулапами, их освободили от работы. Забравшись под нары, друзья оторвали несколько досок пола и заранее приготовленными кусками железа начали рыть подкоп. Вынутый грунт распределяли в пространстве между землей и дощатым полом барака. Ночью к их работе присоединились друзья, а через несколько дней работой был занят весь барак. План был простой – прокопать подкоп за ограждение колючей проволокой и совершить побег. Копали всем, что попадется под руки – ложками, мисками, кружками. Под землей в духоте, от нехватки воздуха ослабевшие люди теряли сознание. Чтобы спасти обессилевших товарищей, к ноге им привязывали веревку, за которую вытаскивали из узкого подкопа. Работа шла тяжело. В одну из ночей наткнулись на старую выгребную яму. В подкоп хлынули зловонные массы. Барак наполнился смрадом. Эсесовцы бесновались, били пленных прикладами и дубинками, не понимая, откуда идет чудовищный запах. Большая часть пленных пала в уныние и прекратила работу. Но организаторы побега сумели прокопать канал и отвести сточные воды в сторону. Когда подкоп достиг проволочного ограждения, Вандышев, Кравцов и Китаев предложили новый план побега: продлить подкоп до немецкой комендатуры, уничтожить немецкую охрану, переодеться в их форму, добраться до первого аэродрома и, захватив самолеты, перелететь через линию фронта. Но за несколько часов до запланированного времени побега в барак ворвались немцы и увели Вандышева, Китаева и Кравцова. Немецкий охранник заметил, что грунт возле его поста просел и доложил начальству.
Начались пытки, которые казались бесконечными. Одно согревало душу моему деду – враг не нашел орден Боевого Красного Знамени, который был надежно спрятан в углублении деревянного башмака; кандидатскую карточку в члены ВКП(б ) и фотографию жены. Они были спрятаны в портсигаре за немецкой открыткой. Не добившись от друзей признания, их отправили этапом в разные лагеря. Моего деда, капитана Часныка и старшего лейтенанта Куванышева посадили в тюрьму, где подвергли жестоким пыткам.
Ничего не добившись, немцы отправили их по этапу в концлагерь Бухенвальд. Фашистский концлагерь Бухенвальд был одним из мест массового заключения, истребления политических противников германского фашизма. В Бухенвальде фашистские врачи проводили медицинские опыты над заключенными.
















(Бухенвальд – лагерь смерти. Главные ворота –надпись «Каждому свое»)

Там, довольно скоро, Кравцов познакомился с одним из руководителей подполья Н.Симаковым. Как организатору побега, Сергею Ефимовичу грозил расстрел. Подпольщики сумели поменять его карточку с карточкой умершего человека, таким образом, избежав расправы. В лагере готовилось восстание. Заготавливалось оружие, был разработан план захвата опорных пунктов, созданы боевые группы, сведенные в две бригады – «деревянная» и «каменная» (бараки для пленных были каменными и деревянными). Мой дед входил в одну из боевых групп.

11 апреля 1945г., в 15.15 по берлинскому времени, по сигналу подпольного центра началось восстание.

«…Свобода завоевана! Интернациональное братство заключенных Бухенвальда выстояло в отчаянной борьбе. Выстояло и победило…»

(И.Смирнов «Война за колючей проволокой»).




Утром на второй день после восстания состоялась первая свободная поверка на аппель-платце. Пришли все бывшие заключенные Бухенвальда. Всех кто не мог идти, несли на носилках. Выступали люди всех национальностей, находившихся в Бухенвальде: русские, французы, поляки, чехи, словаки, немцы, испанцы, итальянцы, австрийцы, бельгийцы, голландцы, англичане, люксембуржцы, югославы, румыны, венгры.
Они поклялись сделать все, чтобы до конца искоренить фашизм, чтобы никогда не повторились ужасы войны!
После Бухенвальда мой дед попал в поверочный лагерь Алкино в Башкирии для прохождения госпроверки. Но пробыл там недолго. По личному распоряжению Калинина в срочном порядке были рассмотрены дела моего деда и других военнослужащих и они были направлены в части Советской Армии. Кравцов попал служить в оккупационные войска в Венгрию, командиром авиаэскадрильи, дальше был переведен в Австрию командиром отдельного буксировочного звена, а затем в западную Украину.


(Нойдорф, Австрия 1947г.)





В 1947 году, по причине неуплаты членских взносов у моего деда отобрали кандидатскую карточку ВКП(б), которую он пронес и сохранил через весь плен и выдали справку без штампа и печати.
В 1949 году был уволен в запас.
После войны Кравцов поддерживал связь с однополчанами и бывшими узниками. В одном из писем М.П.Девятаев писал:
« Я часто вспоминаю твое дорогое имя, выступая перед студентами, в воинских частях. Твое мужественное поведение в тылу врага может быть темой для многих бесед.
Сережа, друг! Ведь разве можно забыть те тяжелые, мрачные дни, когда мы с тобой начали пилить пол под койкой, готовясь к побегу. Это ты, Сережа, пускал шапку по кругу, чтобы помочь голодным товарищам, сидевшим в карцере. Твои записки заключенным угловой комнаты поднимали у них дух, вселяли мужество и гордость. Сережа, когда мы оказались в лапах врага, у нас не было связи с Родиной. И все же мы нашли в себе силы для борьбы. Нас не сломили голод и холод, полное бесправие, кромешный ад концлагерей. Все те нечеловеческие тяготы, которые выпали на нашу долю. Много пришлось пережить в ту пору советским людям. Мы, бывшие узники лагерей смерти, должны заявить во всеуслышание: ужасы войны не должны больше повториться…»
(Н.Николаенко – слева, С.Кравцов – справа)

После военной службы Сергей Ефимович работал столяром-краснодеревщиком на ейской мебельной фабрике «Красный артельщик».


С 1956 по 1985г.г. работал учителем труда в школах № 10 и №12 в городе Ейске. За годы работы в школе, мой дед для многих стал настоящим примером трудолюбия, увлеченности и верности избранному делу.

Умер в 1985 году. После смерти деда, во время перестройки его пытались посмертно восстановить в партии. Но долгие бюрократические проволочки, а затем и смена политического режима так и не позволили осуществиться этому.
Мой дед, Кравцов Сергей Ефимович – достойный пример мужества, непоколебимости, верности и преданности себе, своей семье и своему Отечеству! Пока мы помним ушедших от нас, жива связь поколений, а значит жива Россия!



И скажут, честь, воздав сполна,
Дивясь ушедшей были:
Какие были времена!
Какие люди были!

(А.Т.Твардовский).





Автор статьи – Кравцов А.Р.